Один человек продал машину с перебитым VIN-номером, получил деньги и потратил их. А когда покупатель возмутился и пошел в суд – продавец подал на собственное банкротство. Когда оно началось, управляющий потребовал, чтобы покупатель вернул машину в конкурсную массу. Таким образом, покупатель мог остаться без денег, без машины и с призрачными шансами получить хоть что-то после распродажи имущества должника. Но Верховный суд встал на его защиту и пересмотрел решения по делу.

Неудачная покупка

В мае 2017 года Владимир Малинен купил у Гурия Быкова седельный тягач MAN за 1,28 млн руб. Но Малинен не смог даже поставить автомобиль на учет в ГИБДД – у тягача оказался перебит VIN-номер. Обычно номера перебивают на угнанных автомобилях.

Покупатель подал иск в Невский районный суд Санкт-Петербурга. Тот решил: Быков должен вернуть Малинену деньги, а тот в свою очередь вернет непригодный для использования автомобиль. Именно в таком порядке – сначала деньги, потом тягач.

Но денег у Быкова не нашлось, поэтому он подал в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленобласти заявление о собственном банкротстве (дело № А56-154235/2018). Малинен включился в реестр требований кредиторов и стал ждать, пока имущество Быкова распродадут и он получит свои деньги от неудачной сделки.

Но у финансового управляющего Александра Мухина были другие планы. Он попросил суд обязать Малинена вернуть тягач, чтобы за счет его продажи пополнить конкурсную массу.

Деньги равно требование в реестре?

Три инстанции удовлетворили заявление управляющего. Суды решили, что Малинен реализовал свое право получить исполнение по решению районного суда, когда включился в реестр требований кредиторов должника. Они согласились с тем, что возврат непригодного для использования автомобиля в конкурсную массу «позволит управляющему произвести соразмерное удовлетворение требований кредиторов должника, в том числе и требования ответчика».

Малинен пожаловался в Верховный суд. Как указал заявитель, само по себе расторжение договора не означает автоматического восстановления у продавца права собственности на машину. Малинен предложил применять такие же правила, как и при подписании договора купли-продажи. Если при заключении договора право собственности переходит к покупателю только после оплаты, то и в споре с Быковым машина перейдет к нему только после возврата 1,28 млн руб.

Кроме того, Малинен указал на «нарушение принципа эквивалентности встречных предоставлений». Должник получил от него и денежные средства, и автомобиль по оспоренному судебному акту. В то же время, попадание требований в реестр еще не означает фактического исполнения денежного обязательства – велика вероятность, что покупатель вообще не вернет свои деньги по итогам банкротной процедуры.

Судья Сергей Самуйлов счел доводы жалобы заслуживающими внимания – и передал дело на рассмотрение экономколлегии. Заседание назначили на 15 июля.

Единственный шанс получить хоть что-то

На заседание в Верховный суд не пришел ни сам заявитель, ни его представитель. Поэтому «тройка» судей во главе с Сергеем Самуйловым смогла выслушать позицию только их оппонентов.

Представитель управляющего Полина Кибец  раскритиковала жалобу Малинена – по ее мнению, тот напрасно обратился к общим нормам гражданского законодательства. Нужно было применять специальные банкротные нормы, и по ним Малинен мог реализовать свои права на получение денег только через включение в реестр. Любой другой порядок действий повлек бы преимущественное удовлетворение его требований перед другими кредиторами. Управляющий же стремится, чтобы ни один из кредиторов не был ущемлен, поэтому его заявление об истребовании имущества было правомерным, считает Кибец.

 – А если бы Малинен вообще не включался в реестр, то конкурсный управляющий вправе был бы заявить такое требование? – спросил Самуйлов.

– Полагаю, что да, потому что все требования, не попавшие в реестр, при завершении банкротства списываются, – ответила представитель управляющего.

– Так на каком основании тогда управляющий требовал возврата имущества в конкурсную массу?

– Если бы он этого не сделал, оно было бы передано уже после завершения банкротства и не было бы распределено между кредиторами.

Кибец подчеркнула, что Малинен – мажоритарный кредитор, его требование в реестре самое крупное, поэтому он имеет «достаточно большое влияние» на ведение процедур банкротства. Они будут проходить под его контролем, в том числе и продажа тягача.

Представитель Быкова, адвокат Сергей Мишкарудный, отметил: даже если Малинен оставил бы у себя тягач, он не мог бы им распорядиться. «Он ничего не может сделать с этим имуществом. Единственная возможность получить какие-то деньги – с помощью конкурсного управляющего», – отметил он.

«Мы для него – единственный шанс вернуть деньги».

Иван Разумов поинтересовался, почему нельзя было, например, оставить Малинену сумму, в которую оценивается металлолом – это, по сути, и есть тягач с перебитым номером – и просто уменьшить размер его требований на стоимость этого металлолома. Пока имущество не передано, управляющий не может решать его судьбу, возразила Кибец. «Мы полагаем возможным оставить имущество за ним, если такое решение примет собрание кредиторов. Но для этого нужно, чтобы он сначала передал имущество», – заявила она.

Также Кибец и Мишкарудный рассказали, что Быков сам купил тягач с перебитым VIN-номером. Поэтому они рассматривают возможность оспаривания первоначальной сделки в рамках банкротного дела.

Заслушав мнения представителей, экономколлегия недолго посовещалась, а затем отменила решения нижестоящих инстанций и вернула спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленобласти. Мотивы своего решения судьи объяснят в полной версии определения, которую пообещали подготовить за пять рабочих дней.

Максим Вараксин

Источник:  https://pravo.ru/story/233283/?desc_autoload=