ВС отметил, что назначение судебной экспертизы было обусловлено противоречием представленных доказательств, устранить которые суд в связи с отсутствием специальных знаний самостоятельно не мог, даже при наличии экспертного исследования, проведенного финансовым уполномоченным.

Один из адвокатов отметил, что позиция ВС вполне логична, поскольку очевидно, что сама по себе ситуация, при которой страховщик фактически прямо указывает на то, что потерпевший неосновательно пытается получить страховое возмещение, должна предполагать возможность ее тщательной проверки, в том числе и в судебном порядке. Другая обратила внимание, что при производстве экспертизы силами страховой компании или финансовым уполномоченным эксперты ответственность за дачу заведомо ложных показаний не несут, что может повлиять на объективность исследования.

Верховный Суд опубликовал Определение от 20 июня по делу № 20-КГ23-6-К5, в котором разобрался, было ли заключение судебной экспертизы по делу доказательством, полученным с нарушением закона.

20 ноября 2019 г. в результате ДТП принадлежащему Чемистаг Меджидовой автомобилю были причинены механические повреждения. Виновным в совершении происшествия был признан водитель, чья гражданская ответственность застрахована в АО «СОГАЗ». Гражданская ответственность Чемистаг Меджидовой застрахована не была.

В декабре 2019 г. Чемистаг Меджидова обратилась к страховщику причинителя вреда с заявлением о наступлении страхового случая и выплате страхового возмещения, предоставив необходимые документы. В январе 2020 г. АО «СОГАЗ» по результатам организованного им транспортно-трасологического исследования отказало в выплате ввиду несоответствия заявленных повреждений ее автомобиля обстоятельствам ДТП.

Затем Чемистаг Меджидова самостоятельно организовала проведение оценки ущерба и, получив заключение от 13 января 2020 г. о стоимости восстановительного ремонта ТС, направила в адрес страховой компании претензию с целью урегулирования спора в досудебном порядке. Страховщик отказал в этом, после чего женщина как потребитель обратилась к финансовому уполномоченному. В феврале 2020 г. решением финансового уполномоченного на основании проведенного по его запросу транспортно-трасологического исследования в удовлетворении требований о выплате страхового возмещения, неустойки и расходов на проведение независимой экспертизы было отказано по тем же основаниям.

В сентябре 2020 г. суд назначил судебную комплексную трасологическую и автотехническую экспертизу, проведение которой было поручено ООО «Экспертно-консалтинговый центр». Согласно заключению эксперта от 8 февраля 2020 г., все повреждения автомобиля истца, за исключением повреждения заднего левого фонаря, соответствуют обстоятельствам ДТП, а стоимость восстановительного ремонта без учета износа заменяемых деталей составила 670 тыс. руб.

Впоследствии Чемистаг Меджидова обратилась в суд с иском к АО «СОГАЗ». Полагая действия ответчика по отказу в выплате страхового возмещения незаконными, она просила взыскать со страховой компании в ее пользу страховое возмещение, компенсацию морального вреда, расходы по оплате независимой экспертизы, расходы, понесенные за оказание нотариальных услуг, расходы по оплате услуг представителя, а также штраф за неисполнение в добровольном порядке требований потребителя.

Первая инстанция частично удовлетворила исковые требования. Суд, оценив судебную экспертизу с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, положил ее в основу принятого решения и, исходя из выводов экспертного заключения, счел доказанным наступление ДТП при заявленных истцом обстоятельствах как страховое событие, обязывающее страховщика ответственности причинителя вреда осуществить страховое возмещение потерпевшему.

Вместе с тем апелляционный суд отменил решение первой инстанции и в удовлетворении исковых требований отказал. Он указал, что судебная экспертиза была получена с нарушением закона, поскольку у суда отсутствовали предусмотренные ст. 87 ГПК основания для ее назначения. Также апелляция отметила, что у суда первой инстанции не было оснований для сомнений в правильности экспертизы, проведенной в рамках рассмотрения обращения потребителя к финансовому уполномоченному. В связи с этим апелляционный суд счел, что страховой случай по договору ОСАГО не наступил и у страховщика не возникло обязанности по выплате страхового возмещения в пользу истца. Данные выводы поддержал кассационный суд.

Не согласившись с судебными актами апелляционной и кассационной инстанций, Чемистаг Меджидова подала кассационную жалобу в Верховный Суд, в которой поставила вопрос об их отмене. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что, согласно ч. 1 ст. 79 ГПК РФ, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу.

ВС разъяснил, что если при рассмотрении обращения потребителя финансовым уполномоченным было организовано и проведено экспертное исследование, то вопрос о необходимости назначения судебной экспертизы по тем же вопросам разрешается судом применительно к положениям ст. 87 ГПК о назначении дополнительной или повторной экспертизы. В связи с этим на сторону, ходатайствующую о назначении судебной экспертизы, должна быть возложена обязанность обосновать необходимость ее проведения. Несогласие заявителя с результатом организованного финансовым уполномоченным экспертного исследования, наличие нескольких экспертных исследований, организованных заинтересованными сторонами, безусловными основаниями для назначения судебной экспертизы не являются, уточнено в определении.

Как подчеркнул Суд, действующее законодательство не предполагает запрета на проведение судебной экспертизы в том случае, если финансовым уполномоченным при рассмотрении обращения потребителя финансовых услуг было организовано проведение экспертного исследования. Напротив, назначение судебной экспертизы непосредственно связано с исключительным правом суда определять достаточность доказательств, собранных по делу, и предполагается, если это необходимо для устранения противоречий в заключениях экспертов и иным способом это сделать невозможно.

Судебная коллегия отметила, что в тех случаях, когда полученное заключение эксперта не дает в полном объеме ответа на поставленные вопросы либо оно является неопределенным, требуется назначение дополнительной или повторной экспертизы. В связи с этим ВС не согласился с указанием апелляционного суда на то, что заключение судебной экспертизы является доказательством, полученным с нарушением закона. Он напомнил, что под нарушением закона понимается получение сведений о фактах из не предусмотренных законом средств доказывания, несоблюдение процессуального порядка получения сведений о фактах в судебном заседании или привлечение в процесс доказательств, добытых незаконным путем.

В настоящем случае, как пояснил ВС, экспертиза была назначена в судебном заседании путем вынесения соответствующего определения, как предусмотрено гражданским процессуальным законодательством, каким именно образом им нарушен порядок назначения экспертизы, суд не указал. Апелляционным судом не было учтено, что заключения эксперта, полученные по результатам внесудебной экспертизы, в том числе по поручению финансового уполномоченного, не являются экспертными заключениями по рассматриваемому делу в смысле ст. 55 и 79 ГПК. Такие заключения могут быть признаны судом письменными доказательствами, которые подлежат оценке в совокупности с другими доказательствами.

Верховный Суд отметил, что получение на основе специальных знаний информации об обстоятельствах, имеющих значение для дела, возможно лишь посредством назначения и проведения судебной экспертизы, которую суд обязывает провести ч. 1 ст. 79 ГПК в случае недостаточности собственных познаний. «Уклонение суда от получения судебных доказательств свидетельствует о неисполнении обязанности по полному и всестороннему рассмотрению дела, результатом чего является вынесение решения, не отвечающего признакам законности и обоснованности», – пояснил он.

По мнению Судебной коллегии, для правильного разрешения спора суду надлежало установить, наступил ли страховой случай по договору ОСАГО, и если наступил, то какие обстоятельства являются основаниями, предусмотренными законодательством, регулирующим возникшие между сторонами правоотношения, для отказа в выплате страхового возмещения и имелись ли у страховой компании основания для отказа в его выплате, чего сделано не было.

ВС обратил внимание, что судом первой инстанции факт наступления страхового случая установлен на основании исследования и оценки различных письменных доказательств и заключения судебной экспертизы, назначение которой было обусловлено противоречием представленных доказательств, устранить которые он в связи с отсутствием специальных знаний самостоятельно не мог. Апелляционная инстанция же не дала оценки достаточности имеющихся в материалах дела доказательств, принятых судом первой инстанции, не оценила их в совокупности и не устранила содержащиеся в них противоречия, выявленные при рассмотрении дела. «Отказывая во взыскании страхового возмещения в полном объеме, апелляционный суд основывался только на заключении экспертизы, проведение которой было организовано финансовым уполномоченным, в то время как это доказательство должно быть оценено в совокупности со всеми другими доказательствами по делу для установления факта наличия либо отсутствия ДТП и последствий этого происшествия». – указано в определении.

Таким образом, резюмировал ВС, апелляционная инстанция, отменяя решение суда по мотиву необоснованности назначения судебной экспертизы и исключая выводы, содержащиеся в заключении эксперта, из числа доказательств только по этому основанию, данные противоречия сама не устранила, в связи с чем принятое апелляцией решение об отказе в иске не отвечает требованиям о законности и обоснованности. Поэтом он отменил обжалуемые судебные акты, направив дело на новое рассмотрение.

Эксперт в области страхового права, партнер АБ «Бельский и партнеры» Дмитрий Шнайдман полагает, что затронутая проблема вполне актуальна, поскольку отказ в выплате страхового возмещения по ОСАГО по мотиву несоответствия повреждений транспортного средства заявленным обстоятельствам ДТП был и остается достаточно распространенным в практике деятельности страховщиков. Он отметил, что определение ВС затрагивает вопросы формирования и оценки доказательственной базы по подобным спорам, при этом, по его мнению, оно в значительно большей степени отвечает интересам выгодоприобретателей, предоставляя им дополнительную возможность оспорить неблагоприятные для себя доказательства. «Такая позиция Верховного Суда представляется вполне логичной, поскольку очевидно, что сама по себе ситуация, при которой страховщик фактически прямо указывает на то, что потерпевший неосновательно пытается получить страховое возмещение, должна предполагать возможность ее тщательной проверки, в том числе и в судебном порядке», – прокомментировал Дмитрий Шнайдман.

Адвокат указал, что в рассматриваемом случае речь идет о соотношении досудебной экспертизы, проведенной при рассмотрении дела финансовым уполномоченным, и судебной экспертизы, проведенной в суде первой инстанции. Дмитрий Шнайдман отметил, что фактически суды апелляционной и кассационной инстанций отклонили выводы судебной экспертизы исключительно по формальным основаниям, указав, что у суда первой инстанции не было оснований для ее назначения при наличии экспертизы, проведенной при рассмотрении дела финансовым уполномоченным. ВС прямо указал на недопустимость подобного подхода, отдав безусловный приоритет судебной экспертизе как источнику получения информации, уточнил адвокат.

Адвокат АП Московской области, КА «Династия», к.ю.н. Елена Дьякова также отметила, что страховщики зачастую отказывают в выплате из-за якобы несоответствия заявленных повреждений обстоятельствам ДТП: «И оспорить данный отказ возможно, только проведя судебную комплексную трасологическую и автотехническую экспертизу, что и сделал суд первой инстанции».

Елена Дьякова уверена, что ссылка апелляции на то, что у суда первой инстанции не было оснований для назначения экспертизы в соответствии со ст. 87 ГПК, несостоятельна. Назначение экспертизы судом связано с исключительным правом суда определять достаточность доказательств, собранных по делу, и предполагается. Другими словами, запретить суду проводить экспертизу никто не в праве, отметила адвокат.

Она также подчеркнула, что только при производстве судебной экспертизы эксперт предупреждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения или заведомо ложных показаний по ст. 307 УК РФ. При производстве экспертизы силами страховой компании или финансовым уполномоченным эксперты ответственность за дачу заведомо ложных показаний не несут, что может повлиять на объективность исследования, что, вероятно, и произошло в рассматриваемом случае, пояснила Елена Дьякова.

Анжела Арстанова

Источник:  https://www.advgazeta.ru/novosti/kassatsiya-vernula-ugolovnoe-delo-advokata-sergeya-yureva-v-apellyatsiyu/