Верховный Суд подчеркнул, что именно суд, обладая необходимыми дискреционными полномочиями, в каждом конкретном деле устанавливает момент начала течения этого срока исходя из фактических обстоятельств, в том числе установленных вступившим в законную силу судебным постановлением или приговором и имеющих преюдициальное значение.

Одна из экспертов «АГ» заметила, что действующее законодательство не предполагает необходимости подтверждения судом известных стороне обстоятельств для решения вопроса о сроках исковой давности и не связывает начало его течения с получением истцом доказательств. Второй отметил, что имеют место случаи, когда суды применяют правило «нет приговора – нет факта обмана».

5 сентября Верховный Суд вынес Определение по делу № 4-КГ23-25-К1, в котором указал, что результат рассмотрения уголовного дела не имеет значения для определения сроков исковой давности для защиты прав лиц, нарушенных при совершении преступления.

5 марта 2015 г. Олег Пыльнев, действуя на основании доверенности от лица Натальи Горбачевой, продал Владимиру Коваленко 1/2 доли земельного участка и 1/2 доли двухэтажного жилого дома, цена недвижимости по ДКП составила 8,5 млн руб. В этот же день, согласно передаточному акту, Наталья Горбачева передала имущество Владимиру Коваленко. 20 марта переход права собственности был зарегистрирован в ЕГРН.

18 сентября 2018 г. приговором Красногорского городского суда Московской области М. Шахов признан виновным по ч. 4 ст. 159 УК, в том числе в хищении имущества Натальи Горбачевой путем обмана и злоупотребления доверием в особо крупном размере, повлекшем лишение гражданина права собственности на жилое помещение. Согласно приговору, Шахов убедил супруга Натальи Горбачевой – В. Горбачева – до 16 апреля 2015 г. продать принадлежащие женщине доли земельного участка и доли жилого дома, а также в необходимости оформления нотариально удостоверенных согласия В. Горбачева на отчуждение супругой объектов недвижимого имущества, нажитого в браке, и доверенности от Натальи Горбачевой, уполномочивающей Олега Пыльнева продать их за цену и на условиях по своему усмотрению. Указанные документы и оригиналы правоустанавливающих документов на объекты недвижимости были переданы В. Горбачевым М. Шахову, который предложил приобрести принадлежащее женщине имущество Владимиру Коваленко. После его согласия Шахов дал указание своему подчиненному Пыльневу подготовить договор и передаточный акт, подписать их и сдать в регистрирующий орган для государственной регистрации перехода права собственности к Владимиру Коваленко, что Пыльнев и сделал.

16 сентября 2019 г. Наталья Горбачева подала в суд иск к Владимиру Коваленко о признании недействительным договора купли-продажи от 5 марта 2015 г., применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности на долю в праве общей долевой собственности на земельный участок и жилой дом, возвращении их в ее собственность, мотивируя тем, что договор и передаточный акт от ее имени были подписаны Олегом Пыльневым на основании доверенности от 19 декабря 2014 г., уполномочивавшей его продать недвижимость за цену и на условиях по своему усмотрению. Женщина указала, что деньги за недвижимое имущество она не получала, кроме того, не заключила бы данный договор по указанной цене, поскольку планировала продать имущество дороже. Она также ссылалась на то, что приговором суда М. Шахов был признан виновным в хищении ее имущества путем обмана и злоупотребления доверием в особо крупном размере, повлекшем лишение права собственности на жилое помещение. Кроме того, Наталья Горбачева указывала, что при заключении оспариваемого договора Владимир Коваленко и Олег Пыльнев, выполняя указания осужденного Шахова, действуя недобросовестно, не приняли во внимание факт явного несоответствия цены объектов их действительной, а также кадастровой стоимости.

Суд отказал в удовлетворении исковых требований со ссылкой на то, что Натальей Горбачевой пропущен срок исковой давности для обращения в суд и избран ненадлежащий способ защиты своих прав. Однако апелляционный суд отменил это и удовлетворил исковые требования, ссылаясь на то, что обо всех существенных фактических обстоятельствах совершения сделки женщине стало известно из приговора Красногорского городского суда, которым установлен факт совершения мошеннических действий, повлекших лишение ее имущества, в связи с чем срок исковой давности следует исчислять с момента вступления приговора в законную силу в сентябре 2018 г., и, учитывая обращение Натальи Горбачевой в суд с настоящим иском 16 сентября 2019 г., срок исковой давности нельзя считать пропущенным. Также суд указал на ошибочность суждения суда первой инстанции о том, что признание сделки недействительной является мерой гражданско-правовой ответственности. Первый кассационный суд общей юрисдикции согласился с выводами суда апелляционной инстанции.

Владимир Коваленко обратился в Верховный Суд, который, изучив материалы дела, напомнил, что действующее законодательство не содержит положений об исчислении срока исковой давности с момента вступления в законную силу приговора. Сославшись на п. 3 ст. 166, п. 1 ст. 179, п. 1 и 2 ст. 181 ГК, он указал, когда сделка признается недействительной и что срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год, а срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года.

Верховный Суд указал, что в абз. 2 п. 1 Постановления Пленума ВС от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК об исковой давности» разъяснено, что, если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК). Таким образом, пояснил ВС, право на иск по общему правилу возникает с момента, когда о нарушении такого права и о том, кто является надлежащим ответчиком, стало или должно было стать известно правомочному лицу, и именно с этого момента у него возникает основание для обращения в суд за принудительным осуществлением своего права и начинает течь срок исковой давности.

Верховный Суд отметил, что само по себе наличие или отсутствие вступившего в законную силу обвинительного приговора не является определяющим при исчислении срока исковой давности для защиты права лица, нарушенного в результате совершения преступления, поскольку суд, обладая необходимыми дискреционными полномочиями, в каждом конкретном деле устанавливает момент начала течения этого срока исходя из фактических обстоятельств, в том числе установленных вступившим в законную силу судебным постановлением или приговором и имеющих преюдициальное значение.

Как следует из приговора Красногорского городского суда, согласно показаниям супруга истца, в ноябре 2015 г. он узнал, что М. Шахов обманул его, при этом потерпевшая Наталья Горбачева дала аналогичные показания. Более того, еще до вынесения приговора женщина обращалась в суд с иском к Владимиру Коваленко о расторжении договора купли-продажи по мотиву его безденежности, однако ей было отказано. ВС указал, что при таких обстоятельствах выводы суда апелляционной инстанции о том, что течение исковой давности по заявленному истцом требованию о признании договора купли-продажи недвижимого имущества недействительным не начиналось до вступления приговора суда в силу, противоречат положениям закона.

Ссылка апелляции на правовую позицию Конституционного Суда, изложенную в Определении от 25 марта 2021 г. № 558-О/2021, согласно которой в случае взыскания на основании ст. 169 ГК в доход РФ всего полученного по ничтожной сделке при наличии приговора в отношении стороны сделки п. 1 ст. 181 и п.1 ст. 200 ГК, исходя из положений уголовно-процессуального законодательства и с учетом ч. 4 ст. 61 ГПК об обязательности вступившего в законную силу приговора суда по уголовному делу, для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого он вынесен, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом, допускают исчисление срока исковой давности с момента вступления в законную силу приговора суда, не может быть признана правомерной, поскольку сторона оспариваемой сделки – покупатель Владимир Коваленко – лицом, в отношении которого вынесен приговор суда, не является. Кроме того, судом апелляционной инстанции было допущено существенное нарушение норм процессуального права.

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 2 и 3 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права. Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. 55, 59–61, 67 ГПК), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

ВС заметил, что, удовлетворяя исковые требования Натальи Горбачевой, суд апелляционной инстанции не привел ни мотивов, ни норм материального права, которыми он руководствовался при признании заключенного между сторонами договора купли-продажи недвижимого имущества недействительным. Также он не исследовал и не давал оценку никаким обстоятельствам, кроме связанных с вопросом пропуска Натальей Горбачевой срока исковой давности. При этом сам по себе вывод об отсутствии пропуска предусмотренного законом срока для обращения в суд с исковыми требованиями и указание на ошибочность суждения суда первой инстанции о том, что признание сделки недействительной является мерой гражданско-правовой ответственности, не могут служить безусловными основаниями для принятия решения об удовлетворении иска. Верховный Суд отменил решения апелляции и кассации и направил дело на новое апелляционное рассмотрение.

В комментарии «АГ» адвокат КА «Свердловская областная гильдия адвокатов» Мария Стальнова отметила, что вывод о том, что действующее законодательство не содержит положений об исчислении срока исковой давности с момента вступления в законную силу приговора, свидетельствует о том, что суд апелляционной инстанции связал начало течения срока исковой давности со вступлением в законную силу приговора суда. Однако это слишком буквальное толкование вывода суда апелляционной инстанции, который действительно связал течение срока исковой давности со вступлением в законную силу приговора суда, но мотивировал это тем, что именно из него истец узнала все обстоятельства, сопутствующие заключению спорной сделки, а значит, именно с этого момента ей стало известно об обстоятельствах, которые являются основанием для заявления иска о недействительности сделки и о нарушении прав в целом.

«С выводом суда апелляционной инстанции нельзя согласиться, поскольку осведомленность истца об обстоятельствах сделки возникла ранее вступления в законную силу приговора суда, следовательно, исчислять его необходимо именно с момента появления такой осведомленности. Ожидание вступления приговора суда в законную силу истцом – лишь ее субъективное желание убедиться в наличии установленных судом обстоятельств совершения сделки и намерение получить доказательства данных обстоятельств для представления их суду. Однако действующее законодательство не предполагает необходимость подтверждения судом известных стороне обстоятельств для решения вопроса о сроках исковой давности и не связывает начало его течения с получением истцом доказательств», – указала эксперт.

Адвокат отметила, что не понятно, какой, по мнению суда апелляционной инстанции, срок исковой давности был бы применим к данной ситуации, поскольку, как указал ВС, в случае с требованиями о признании недействительной сделки такой срок может составлять один год или три года, и это зависит от ничтожности или оспоримости сделки, которые, в свою очередь, зависят от основания для признания сделки недействительной. «Вероятно, судом апелляционной инстанции не сделан вывод о том, на каком именно основании он посчитал спорный договор недействительным. В связи с этим любые выводы суда апелляционной инстанции о сроке исковой давности считаются постановленными с нарушением норм материального права», – пояснила Мария Стальнова.

Адвокат практики «Недвижимость и строительство» ART DE LEX Николай Россинский считает, что правовая позиция Суда направлена на укрепление позиции, ранее закрепленной в п. 99 Постановления Пленума ВС от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I ч. 1 ГК», о том, что закон не связывает оспаривание сделки на основании п. 1 и 2 ст. 179 ГК с наличием уголовного производства по фактам применения насилия, угрозы или обмана. Обстоятельства применения насилия, угрозы или обмана могут подтверждаться по общим правилам о доказывании. Кроме того, содержащаяся в комментируемом судебном постановлении позиция озвучена в Определении от 15 ноября 2022 г. № 49-КГ22-21-К6: «Само по себе наличие (отсутствие) вступившего в законную силу обвинительного приговора не является определяющим при исчислении срока исковой давности для защиты права лица, нарушенного в результате совершения преступления». Учитывая изложенные в определении обстоятельства, это, по его мнению, вполне логично.

Эксперт отметил, что имеют место случаи, когда суды в нарушение приведенного выше положения постановления Пленума ВС применяют правило «нет – приговора, нет факта обмана». То есть, пояснил он, несмотря на соблюдение сроков исковой давности, результат такого процесса без приговора суда в качестве доказательства, очевидно, проигрышный. По его словам, об этом свидетельствуют Определение КС № 1637-О/2023, определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 30 мая 2023 г. по делу № 88-13552/2023. «Более того, в некоторых случаях суды отождествляют факт признания истца потерпевшим также с наличием приговора, поскольку это единственный документ, который признается в качестве преюдициального по ч. 2 ст. 61 ГК, – указал Николай Россинский. – В таком случае логика ВС в данном судебном акте входит в конфликт с практикой “на местах”. Результат – потерпевший, имеющий такое право, должен обратиться в суд за защитой своих прав до вынесения обвиняемым приговора суда, дабы не пропустить срок исковой давности, однако единственным “весомым” доказательством обоснованности требований потерпевшего является вступивший в законную силу приговор суда, ожидание которого может затянуться на долгие годы. При этом до 2015 г. существовала правовая позиция, согласно которой срок исковой давности должен исчисляться с момента вступления в законную силу приговора суда, так как все обстоятельства мошеннических действий становятся достоверно известны истцу с момента вынесения приговора суда».

По мнению эксперта, ВС не обратил внимание на сложившуюся тупиковую ситуацию, в которой судятся, по сути, два пострадавших от рук преступников лица, и не дал каких-либо явных руководящих указаний по вопросу ее дальнейшего разрешения, в том числе и для сторон по делу.

Марина Нагорная

Источник:  https://www.advgazeta.ru/novosti/vs-zakonodatelstvo-ne-soderzhit-polozheniy-ob-ischislenii-sroka-iskovoy-davnosti-s-momenta-vstupleniya-prigovora-v-silu/