В частности, суд признал отсутствие в законодательстве РФ эффективных средств для обжалования отказа следователя в предоставлении заключенным в СИЗО свиданий с родственниками.

Представители заявителей жалобы в комментарии «АГ» отметили, что приведенный Судом анализ нарушений позволит изменить имеющуюся в России практику по ограничению права заключенных на семейную жизнь.

Европейский Суд вынес Постановление по делу «Мухаметов и другие против России» по жалобам четырех граждан, которым было отказано в свиданиях с родственниками во время содержания под стражей до суда.

Обстоятельства дела

Ирек Мухаметов, Руслан Архипов, Азат Загиев и Зафар Якубов являлись фигурантами уголовного дела и были помещены под стражу в СИЗО-1 в г. Казани. Все они просили о краткосрочных свиданиях со своими семьями, однако следователь, в производстве которого было уголовное дело, отклонил их ходатайства, сославшись на ст. 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений.

Отказы были обжалованы в порядке ст. 125 УПК, однако суды отклонили жалобы со ссылкой на Постановление Пленума ВС РФ № 1 от 10 февраля 2009 г., отметив, что решения следователя не подлежат судебному пересмотру. В некоторых решениях суды указали, что проблема по существу касалась условий содержания заявителей под стражей и тюремного режима, т.е. вопросов, которые выходили за рамки рассмотрения в соответствии со ст. 125 УПК РФ. При рассмотрении жалоб заявителей суды не проводили слушаний. Верховный Суд Республики Татарстан поддержал выводы нижестоящих инстанций, упомянув в некоторых решениях, что гл. 22 КАС РФ предусматривает возможность обжалования решений и действий государственных органов.

26 апреля 2019 г. Приволжский военный суд признал заявителей виновными в организации и участии в террористической организации и приговорил их к различным срокам лишения свободы. 24 сентября 2019 г. Верховный Суд РФ оставил приговор без изменения.  

Доводы сторон

Обратившись в ЕСПЧ, заявители жаловались на нарушение ст. 8 Европейской конвенции в связи с отказом следователя удовлетворить их ходатайства о свидания с семьями. Ссылаясь на ст. 6 Конвенции, они также жаловались, что национальные суды отказались рассматривать по существу их жалобы на решения следователя.

В возражениях Правительство РФ утверждало, что шестимесячный срок обращения с жалобой в ЕСПЧ должен отсчитываться от даты отказа следователя в свидании, а не от даты судебных решений, принятых в ходе разбирательства. Следовательно, жалобы должны быть отклонены как несвоевременные.

Российские власти утверждали, что национальные суды отказались рассматривать жалобы заявителей по существу, поскольку ст. 125 УПК направлена на рассмотрение процессуальных нарушений, имевших место во время расследования уголовного дела, а не нарушений, связанных с условиями предварительного заключения – досудебного задержания. Ссылаясь на Постановление Пленума ВС РФ № 47 от 25 декабря 2018 г., правительство утверждало, что заявители должны были воспользоваться средством правовой защиты, предусмотренным гл. 22 КАС РФ, которая позволяла национальным судам рассматривать жалобы на условия содержания под стражей. 

В качестве контраргументов Ирек Мухаметов и Зафар Якубов заявили, что Постановление № 47 не применимо к их ситуации, поскольку оно было принято уже после фактов, послуживших основанием для их жалоб.

Ссылаясь на Постановление КС РФ от 23 марта 1999 г. № 5-П, Руслан Архипов утверждал, что национальные суды должны были рассмотреть по существу его жалобы. Он указал, что в письмах, уведомляющих об отказе следователя в свиданиях, указано, что они подлежат обжалованию в соответствии с гл. 16 УПК.

Азат Загиев утверждал, что в то время он не знал о возможности использовать процедуру, предусмотренную гл. 22 КАС, а также что в постановлениях следователя от 25 июня и 7 сентября 2018 г. не была указана процедура обжалования этих решений.

Решение ЕСПЧ

Изучив материалы дела, Европейский Суд пришел к выводу об обоснованности жалоб заявителей. Суд установил, что решения следователей и судей об отказе в удовлетворении ходатайств о свиданиях с членами семьи представляют собой отдельные случаи вмешательства в право заявителей на уважение семейной жизни (дело «Чалдаев против России»).

Суд также отметил, что решение КС РФ, требующее, чтобы отказы в посещениях родственников были мотивированными и подлежащими пересмотру, не было полностью реализовано и что четкие и доступные правила для инициирования и проведения такой проверки не были установлены во внутреннем законодательстве.

ЕСПЧ указал, что, как правило, шестимесячный период подачи жалобы отсчитывается с даты принятия окончательного решения в процессе исчерпания внутренних средств правовой защиты. Поскольку Руслан Архипов, Азат Загиев и Зафар Якубов представили свои жалобы в соответствии со ст. 8 Конвенции в шестимесячный период с того момента, как их жалобы на судебный пересмотр в соответствии со ст. 125 УПК РФ были отклонены в апелляции, эти жалобы не являются запоздалыми. В то же время Суд заметил, что жалоба Ирека Мухаметова была подана более чем через шесть месяцев после того, как его жалоба была окончательно отклонена Верховным Судом Республики Татарстан.

Что касается судебного пересмотра, предусмотренного ст. 125 УПК РФ, Суд принял к сведению довод российских властей о том, что этот способ не являлся эффективным средством правовой защиты в данных обстоятельствах. Относительно альтернативной процедуры обжалования в соответствии с гл. 22 КАС РФ ЕСПЧ отметил, что она значительно шире, поскольку суды имеют право указывать меры, которые должны быть приняты властями для того, чтобы устранить нарушение внутреннего законодательства. 

В связи с этим Суд указал, что оценка эффективности этого средства правовой защиты будет зависеть от его доступности, а также от его эффективности на практике в аналогичных обстоятельствах (дело «Шмелев и другие против России»). Он также заметил, что Постановление Пленума ВС № 47 касается вопросов, возникающих в ходе рассмотрения национальными судами жалоб на условия содержания, но не на отказы в свиданиях с родственниками следователем. Таким образом, Европейский Суд подчеркнул, что в данном случае гл. 22 КАС не представляет собой эффективное средство правовой защиты, которое должно быть исчерпано.

ЕСПЧ напомнил, что отказ в свиданиях с родственниками равносилен вмешательству в право на уважение семейной жизни по смыслу ст. 8 Конвенции. Он напомнил свою неоднократно выраженную позицию о том, что ст. 18 Закона о содержании под стражей, на которую ссылался следователь при отказе в свиданиях, не отвечает требованиям качества закона, поскольку она предоставляет органу, ведущему уголовное дело, неограниченные дискреционные полномочия в отношении свиданий с родственниками без определения обстоятельств дела. «В этом положении не указываются цели, ради которых могут быть ограничены посещения тюрем, продолжительность меры или причины, которые могут служить основанием для ее применения. Оно не требует от должностного лица или органа власти объяснения причин отказа или даже вынесения какого-либо официального решения, которое может быть пересмотрено», – указано в постановлении.

Европейский Суд заключил, что правовое положение, которое не определяет объем дискреционных полномочий или способ их осуществления, лишает заключенного минимальной степени защиты от произвола или злоупотреблений, на которую граждане имеют право в соответствии с верховенством закона в демократическом обществе. Поэтому Суд посчитал, что отказы в свиданиях с родственниками в настоящем деле были незаконными. В свете этого вывода он не стал оценивать, были ли соблюдены другие условия, изложенные в п. 2 ст. 8, и пришел к выводу о нарушении Конвенции.

Ирек Мухаметов в жалобе также указывал на то, что его предварительное заключение было чрезмерно длительным и не базировалось на достаточных основаниях. ЕСПЧ отметил, что общие принципы, касающиеся права на судебное разбирательство в разумные сроки или на освобождение до суда, гарантированные п. 3 ст. 5 Конвенции, были изложены в ряде его предыдущих постановлений (дело «Кудла против Польши»). Суд указал, что заявитель содержался под стражей во время судебного разбирательства полтора года и семь дней. Продлевая срок меры пресечения, национальные суды последовательно исходили из тяжести обвинений и вероятности того, что заявитель скроется от правосудия или воспрепятствует ему. Изучив все представленные материалы, Европейский Суд, принимая во внимание свою прецедентную практику по данному вопросу, посчитал, что в рассматриваемом случае продолжительность предварительного заключения заявителя была чрезмерной.

Таким образом, ЕСПЧ постановил, что имели место нарушение ст. 8 Конвенции в отношении каждого заявителя и нарушение ст. 5 § 3 Конвенции в отношении Ирека Мухаметова, в связи с чем присудил ему 4500 евро, другим заявителям – по 3500 евро возмещения морального вреда. Также суд присудил Азату Загиеву 250 евро, другим заявителям – по 1100 евро в качестве компенсации судебных расходов.

Комментарии представителей заявителей жалоб

Адвокат Ирека Мухаметова Анна Маралян в комментарии «АГ» отметила, что Европейский Суд еще раз подчеркнул, что в российском законодательстве отсутствуют гарантии против злоупотреблений следователей, отказывающих заключенным в ходатайствах о свиданиях с родственниками, а также в очередной раз обратил внимание властей на то, что законодательство не определяет причины, по которым задержанным могут быть ограничены семейные посещения.

Адвокат заметила, что ранее Суд поставил под сомнение эффективность гл. 22 КАС РФ, поскольку Правительство России не продемонстрировало, что она успешно применялась в аналогичных делах.

Правовой эксперт Центра содействия международной защите Екатерина Ефремова, представляющая интересы Азата Загиева, считает, что решение Суда показывает изъяны и проблемы, которые имеются в настоящее время в России: «Не исключаю того, что анализ нарушений, проведенный Европейским Судом по данному делу, позволит изменить имеющуюся в России практику по ограничению права заключенных на семейную жизнь».

Екатерина Ефремова отметила, что Европейский Суд в очередной раз указал о том, что ст. 18 Закона о содержании под стражей не отвечает требованиям качества закона. По ее мнению, значимость постановления заключается также и в том, что оно содержит анализ внутренних процессуальных средств защиты, с помощью которых заключенный может попытаться восстановить нарушенное право на частную и семейную жизнь, предусмотренное ст. 8 Конвенции.

«Выводы, сделанные Европейским Судом в своем решении, на мой взгляд, смогут послужить толчком для внесения соответствующих изменений в законодательство РФ, создания на национальном уровне реальных и эффективных средств защиты, с помощью которых жертва нарушенных прав сможет восстанавливать свои права внутри государства», – прокомментировала она. Тем не менее Екатерина Ефремова выразила огорчение тем, что Суд обошел стороной рассмотрение вопроса о нарушении ст. 6 Конвенции в отношении ее доверителя, касающегося рассмотрения его жалоб на отказ следователей разрешить свидания с родственниками в Верховном Суде Республики Татарстан в отсутствии ее доверителя.

Представитель Руслана Архипова, юрист Оксана Преображенская отметила, что нарушение права на семейную жизнь в связи с необоснованным отказом следователя в разрешении на свидания с родственниками или другими лицами является давно установившейся практикой Суда и такие жалобы, как правило, рассматриваются в «упрощенном» порядке комитетом из трех судей. Однако данное дело было рассмотрено палатой из семи судей, которые подняли вопрос наличия средств внутригосударственной правовой защиты в случае, когда имеются дискреционные полномочия следователя определять порядок посещения лица, находящегося под стражей, и разрешать вопросы, не связанные непосредственно с уголовным преследованием.

Палата рассмотрела два доступных на сегодняшний день средства: судебный процесс в рамках ст. 125 УПК и в рамках гл. 22 КАС РФ. Относительно первого средства сами власти указали на его неэффективность, и Суд поддержал эти доводы, разъяснила представитель. «Что же касается рассмотрения жалоб на постановления следователя об отказе разрешить свидание в порядке КАС, то Суд указал, что внесенные в декабре 2018 г. изменения в закон не касаются вопроса законности действий (бездействия) следователя, принимающего решение отказать в свиданиях. Власти не представили примеров, когда указанное ими средство было бы эффективным и привело бы к положительному результату. На этом основании Суд указал, что судебное обжалование отказа следователя в предоставлении разрешения на свидания в порядке КАС также является неэффективным средством защиты», – указала Оксана Преображенская.

Эксперты «АГ» согласились с выводами Суда

По мнению адвоката АП Красноярского края Натальи Балог, интересным моментом в постановлении ЕСПЧ представляется не сам факт признания наличия нарушения права содержащихся под стражей заявителей на общение с семьей, а выводы Суда о приемлемости жалоб заявителей, которые формально пропустили шестимесячный срок их подачи, так как воспользовались обжалованием постановления следователя в порядке ст. 125 УПК РФ и обратились в ЕСПЧ только после того, как решения судов вступили в силу после апелляции.

«Суд проявляет благосклонность к заявителям, ссылаясь на то, что инструмент обжалования по ст. 125 УПК РФ довольно неопределенный и может иногда признаваться эффективным, хоть при этом Суд и приводит примеры совершенно других дел, не схожих по фактам и предполагаемым нарушениям с рассматриваемым делом. Занимательно и то, что ЕСПЧ пытается найти логику в механизме ст. 125 УПК РФ через прецедентную практику КС РФ, предусматривающую право требовать судебного пересмотра отказа в личном общении с семьей», – поделилась адвокат.

Наталья Балог указала, что, действительно, механизм ст. 125 УПК может быть эффективным средством правовой защиты. Однако она полагает, что в настоящем деле отсчет срока с момента апелляции заявителями скорее был основан на действующем на тот момент критерии приемлемости для жалоб по уголовным делам. Скорее всего, этот подход заявители ошибочно распространили и на отказ в свиданиях, считает адвокат. «Не думаю, что после вынесения постановления прохождение первой и второй судебных инстанций по обжалованию отказа следователя в предоставлении свиданий с семьей в порядке ст. 125 УПК РФ будет обязательным, однако ошибка будущих заявителей в использовании неэффективных средств обжалования может не оказаться такой роковой, как прежде, и не вызовет отказ суда в рассмотрении такой жалобы с пропущенным сроком», – резюмировала Наталья Балог.

Адвокат Коллегии адвокатов «ЮРКОН» Чувашской Республики Сергей Павлов положительно оценивает комментируемое постановление. Европейский Суд в очередной раз отметил нарушение прав человека правоохранительными органами в России, отметил адвокат.

По мнению Сергея Павлова, другим гражданам и их адвокатам будет легче в дальнейшем добиваться свиданий со своими родственниками, однако это не является гарантией того, что свидания будут предоставляться. «Ждать по три года решения ЕСПЧ будет не каждый гражданин. Но иначе изменить отношение правоохранительных органов к своим гражданам невозможно. Только защищая свои права на каждом шагу, не отчаиваясь вследствие незаконных решений отечественных судов, можно изменить положение и отношение судов к правам граждан. Это долго и трудно, но иного пути для восстановления прав у граждан, как правило, просто не остается», – прокомментировал адвокат.

Анжела Арстанова

Источник:  https://www.advgazeta.ru/novosti/espch-ukazal-chto-zaklyuchennye-pod-strazhu-lisheny-zashchity-ot-proizvola-so-storony-sledstviya/